Страйдер был слишком занят, ощущая мороз на коже, от ее слов.

— Его демон — Жадность.

Это произнес Аэрон и мука в его словах была в тысячу раз сильнее, чем в словах Камео.

Черт побери, Страйдеру хотелось заткнуть уши и… стоп, стоп, стоп.

Отмотайте назад.

Крон был одержим Жадностью.

Люциен уже говорил ему это, но Камео подчеркнула одну важную деталь.

У всех демонов есть слабости.

Эти слабости делали воинов уязвимыми.

Его — проигрыш, и кома, которая следовала после этого.

Любой мог атаковать его, а он не смог бы защитить себя.

А что было слабостью Крона?

Возможно в этой борьбе решающим окажется интеллект…

Не то, чтобы он планировал биться с царем богов, но парень должен подготовиться на всякий случай.

Краем глаза он увидел Амана, который подавал знак руками.

— Что насчет картин Даники? — перевел Страйдер.

— Одна из них предсказала, что Гален заберет голову Крона?

От себя он добавил:

— Я знаю, мы надеялись изменить ход событий, которые она видела, но может быть способ изменить ситуацию в том, чтобы не убивать Крона самим.

Может нам нужно сосредоточить усилия на убийстве Галена.

— У Галена есть Плащ, — сказал Рейс пробравшись на диван, рядом с Даникой, приподнимая ее и устраивая ее у себя на коленях.

— Его легче уничтожить, чем бога.

— У Галена Плащ, — повторил Аэрон, — но почему он не стал действовать против нас? Его группа могла бы уже давно быть здесь.

И опять же, почему они не атаковали нас?

Мэддокс пожал плечами.

— Может они выжидали успешного завершения эксперимента с Недоверием.

А теперь, когда это удалось…

— Мы должны напасть первыми, — сказал Аэрон, — застать их врасплох.

Возможно, мы можем значительно сократить их количество, выиграть время, чтобы хорошенько обдумать, что же делать с Недоверием, и возможно выманить Галена из укрытия.

Хорошее объяснение, вернулась жажда крови? Кроме того, этот красный огонь в его глазах, крепко сжатые руки, несгибаемая осанка.

— Они будут не ожидать, верно? — спросил Рейс.

— А что если они ожидают нашей атаки?

Солдаты на острове ожидали.

Может быть это новые Ловцы.

М.

О.

Плюс, большинство воинов всё ещё приходили в себя после битвы.

Они были не в лучшей форме, а их лучшая форма нуждалась в победе соответствующих размеров.

— И не стоит забывать о том, что на их стороне Рея.

Не говоря о том, как она поможет им

— Не правда, — сказал Торин, впервые заговоривший за это время.

Он поместил спикер и монитор в комнату, для того, чтобы не было необходимости в его личном присутствии на собрании и без того в переполненной комнате.

— Я говорил с Кроном.

Он отвлечет свою любимую жену настолько долго, насколько сможет, сегодня.

Именно поэтому, я попросил Люциена и Сабина созвать собрание сейчас.

Всё, что мы сделаем сегодня, мы сделаем без божественного вмешательства.

Со стороны царицы или царя.

Никто не будет препятствовать, но и никто не будет помогать.

Шепот пронесся в толпе.

Но последнее слова за каждым из вас.

— Да.

— В любом случае, мы не можем спать, — проворчал Мэддокс.

— Не с Ночными Кошмарами под нашей крышей.

Когда мы собираемся разобраться с ней, между прочим?

Никто не мог ответить на это.

Насчет остального, однако, быстро приняли решение.

Вечером, они собирались атаковать.

Глава 22

Гидеон слышал, как над ним суетились воины.

Их шаги ускорились, и он осознал, что различает щелчки перезаряжаемых пистолетов, лязг металла.

Он не переживал.

Не суетился.

Прошли почти сутки с тех пор как он впервые спустился в подземелье.

После того как Скарлет сказала — Ложь, мы наконец-то вместе, — а потом равнодушно добавила:

— И теперь, когда я знаю, что это ты, ты свободен, Затем она отвернулась от него, легла на свою кровать и напевая себе под нос, полностью игнорировала его, будто ее это совсем не волнует.

Она уснула на рассвете, и чтобы он не делал как бы не кричал, он не смог ее разбудить, до тех пор пока не наступил закат.

Она глубоко вздохнул села, взгляд ее был безумный.

Когда она заметила его, злость оставила ее, на замену ей пришли обида и гнев — почему, он так и не понял — и она плюхнулся обратно на матрас.

— Ты же знаешь, что я не могу здесь провести целый день, сказал он.

Торин, наблюдавший за ним через множество установленных камер, пожалел его, и принес ему стул.

Кресло он пододвинул как можно ближе к решетке Скарлет.

Он протянул вперед ноги и уперся лодыжками в тюремную решетку.

— Пошел прочь.

Звучание ее голоса после всего этого молчания было подобно находке бассейна, наполненного кислотой с Ловцами в нем: просто потрясающе.

Он даже вздрогнул.

И он благодарил богов что никогда не сможет об этом сказать вслух.

Стыдно.

— Что? Теперь собираешься игнорировать меня? — спросила она.

На это он имеет право, после того как она его игнорировала.

— Да.

Игнорировать тебя.

Каждой клеточкой своего тела он стримисля приблизиться к ней, дать ей то что она заслуживала, но он не мог.

Позор.

Мужчины должен быть главными, а женщины должна благодарить их за внимание.

Мужчины должны отдавать приказы, а женщины им подчиняться.

Ну что ж, хорошо.

Такого никогда не было раньше, он он хотел сейчас полностью обладать ею.

Не помогало и то что, Ложь полностью сложил руки, и тихо, очень тихо мурлыкал от того что просто находится рядом с ней.

Он понимал, что она устроила ему игру в молчанку, в знак наказания.

Но за что, он не понимал.

Он не был одним из тех кто впоймал ее.

Конечно, он не мог ее освободить, но она и не предоставила ему нужной информации, ради всего святого.

Она хотела сбежать.

Скарлет — ему действительно понравилось это имя.

Оно ей подходит.

Соответствует изгибам ее грешных губ, непринужденности, с которой она устроила ему разнос, и мгле, окружающей ее; она потерла рукой лицо:

— Просто подойди, хорошо.

Я поговорю с тобой.

Наконец-то.

Она заговорила.

Он остался бы здесь навсегда — подумал он — только для того чтобы быть с ней рядом.

Черт, что бы он не следал это не имело смысла!

— Меня зовут не Гидеон.

Так.

Просто.

Легко.

Надеюсь в ответ она расскажет немного о себе.

Похоже что она знала его.

Похоже, он тоже знал ее, но не мог вспомнить.

— Ещё бы, — это всё, что она сказала.

Она знает? Откуда? Или она просто пытается сменить тему, и избежать его вопросов.

— Я знаю о тебе очень много.

Потому что в отличии от тебя с могу входить во сны других людей.

— Не дерьмово.

Не так уж просто.

Не так уж легко.

На самом деле я возненавижу тебя, если ты оставишь моих друзей в покое.

— Ну, ну.

Считай что уже сделано.

Я буду мучить их каждую ночь только чтоб сделать тебя счастливым.

Он на мгновение поднял взгляд к потолку, моля богов о терпении.

— Пожалуйста.

Проклятье.

Среди своих друзей он привык что мог говорить ложь, но сейчас, проклятие, раздражало это.

— Или ты предпочел бы чтоб я сосредоточилась на тебе?

— Нет.

Да.

И несмотря на то что он хотел, чтоб его друзья могли спококйно спать, он не поэтому он хотел удержать эту женщину в своих снах.

Он желал ее.

Всю ее.

Даже ее способности.

Просто пока не осознал этого.

Но, до сих пор, это не имело никакого смысла.

Он не был собственником.

Более того у него не было никаких причин быть собственником по отношению к этой женщине.

— Извини, — сказала она в возникшей тишине.

Не могу этого тебе пообещать.

— Они не будут считать что ты это не специально.